Об иностранных инвестициях в украинские недра

Один из пунктов «Плана победы» президента Владимира Зеленского предусматривал инвестиции западных компаний в добычу полезных ископаемых в Украине. Раньше вы подтверждали такой интерес со стороны инвесторов. С вами уже кто-то обсуждал возможность старта совместных проектов в ближайшем будущем или после окончания активной фазы войны?

— Я каждый день много общаюсь с потенциальными инвесторами и партнерами на этот счет. И могу подтвердить, что такой интерес есть. И он не просто велик, а очень велик. Действительно, в прошлом году было громкое заявление со стороны президента. Однако зарубежные инвесторы имели доступ к украинским недрам и раньше. Однако наши недра не подготовлены для продажи иностранным игрокам. На практике это выглядит так: приходите, покупайте, но что именно мы вам продадим вы посмотрите уже потом.

Вы имеете в виду несоответствие отечественной методики оценки запасов полезных ископаемых к международной методике JORC ? Об этом говорят уже достаточно давно и Госгеонадра заявляли о намерениях решить эту проблему еще в 2021 году. А что им мешает?

— По моей оценке, чтобы перевести запасы, которые есть на государственном балансе в соответствии с кодексом JORC, нужно сотни миллионов долларов и очень много времени. Я как человек, более 20 лет работающий с отечественными органами недропользования, уверен, что даже при наличии этих ресурсов государственный менеджмент не сможет справиться с этой задачей. Даже если государство выделит миллиард долларов, я не верю в организационные возможности наших чиновников.

Выход только один — иностранные партнеры будут вынуждены полагаться на украинских инвесторов, которые будут делать грязную и скучную работу по подготовке месторождений к разработке и развитию.

У нас в прошлом году был удачный кейс по продаже государственного предприятия добывающей отрасли иностранным инвесторам. Компанию ОГХК купила азербайджанская NEQSOL.

– А кто вам сказал, что это удачный кейс? Насколько мне известно, NEQSOL заплатила за ОГХК $100 млн еще в ноябре, но до сих пор не стала владельцем активов ОГХК. Они ждали решения Антимонопольного комитета еще в начале декабря и ждут его до сих пор. Хотя покупатель еще до середины декабря должен получить контроль над компанией и поставить там свой менеджмент.

Сейчас, насколько мне известно, в ОГХК одно из предприятий остановлено, а другое работает частично. Ничего удачного, кроме того, что государство получило кучу денег, я здесь не вижу.

Иностранные игроки не смогут купить отдельные участки для разработки и добычи?

— Участки сейчас будут покупать только украинские инвесторы, которые разбираются в украинских стандартах ГКЗ и готовы рисковать в будущем привлечь зарубежных инвесторов. Таких игроков на украинском рынке, верящих в критическое сырье, я знаю только двоих. Первый – это группа Геннадия Буткевича BGV, которая имеет большое количество месторождений и финансовую базу, а также «Велта».

Вам уже поступали такие предложения по созданию совместного предприятия?

– Да, мы очень активно ведем переговоры. Я этим занимаюсь каждый день. Последний разговор по этому поводу у меня был полтора часа до нашего с вами разговора. А после нее у меня тоже будет видеоконференция с крупными игроками рынка по этому поводу.

Что их удерживает от активных шагов в этом направлении?

— Главный фактор — война и риски, связанные с ней. Если у вас есть деньги, вы не купите сейчас квартиру в Покровске. Но когда война кончится и Покровск останется под нашим контролем, может и приобретете. Это хороший город, я там бывал.

Почему они тогда интересуются инвестициями в Украину?

– У нас эти критические материалы есть. Не так много, как рассказывают лично я не верю в цифру $12 трлн. Однако ресурс у нас достаточно неплохой. Мы также имеем достаточно хорошее законодательство с точки зрения доступа к ресурсам. Я разговаривал с представителями ранее работавших в Африке западных компаний. Они говорят, что после Африки уже ничего не боятся, так что война в стране их не пугает.

К тому же, у нас в Украине достаточно хорошие кадры: менеджмент, инженеры и технологи. Мне есть с чем сравнивать. Когда я только начинал работать, то привлекал специалистов из Австралии, являющейся мировым лидером по добыче полезных ископаемых. И я могу констатировать, что наши обогатители и горняки имеют такой же профессиональный уровень, как и австралийские специалисты, если не лучше. Инвесторы это тоже видят и это вызывает у них интерес.

О работе «Велты» в Украине

Какие производственные результаты компании за 2024 год?

— 97 000 тонн ильменитового концентрата по сравнению с довоенными временами мы снизили производство вдвое, а план, который был на 2024 год, к сожалению, выполнен на 60%. Почему? Главная причина – состояние в украинской энергетике. В прошлом году мы в среднем получали всего 50% от необходимого нам объема электроэнергии. С такими лимитами работать было невозможно.

Есть ли у вас план Б на случай будущих проблем в энергетике?

— Мы уже рассматриваем определенные возможности и работаем над проектированием решений, которые будут включать в себя генерацию и ВИЭ. Но пока я не готов это озвучивать. Скажу только, что это очень непросто. У нас очень большие затраты на достижение энергонезависимости, которые начинаются с $10 млн.

Каков у вас сейчас уровень загруженности предприятия?

— Не более 50-60%. С 2023 и почти до конца 2024 у нас были две основные проблемы — энергетика и логистика. Значительные объемы мы отгружали через румынский порт Констанцы, и год мы работали над тем, чтобы вернуться в украинские порты. Работали не только с портами, но с иностранными партнерами, чтобы они поверили, что можно загрузиться в Украинских портах. И с начала полномасштабной войны только 29 января у нас вышло первое судно, загруженное украинским ильменитом. Мы справились с логистикой, но не можем решить проблему с энергетикой. Кроме отключений, стоит заметить, что цена электроэнергии за прошлый год для нас в среднем выросла на 35%, но есть месяцы, где рост составлял почти 100%. Если раньше у нас стоимость электроэнергии была третьей составляющей в себестоимости конечной продукции, то сейчас она вышла на первое место.

Какие у вас планы на 2025 год?

— Они, конечно, есть, но я не знаю как будет с энергетикой. У нас есть контракты и можем сейчас продать почти все, что можно произвести за будущие полтора года. Но я боюсь подписывать контракты, чтобы потом не пришлось извиняться у партнеров за то, что я их не смог выполнить.

Вы ранее контролировали Докторовское месторождение титановых руд в 2023 году контроль перешел в компанию «Декарт Минералс» из Днепра. В одном из интервью вы говорили, что продали это месторождение, потому что вам нужны были деньги, но на вашем сайте оно до сих пор указано как один из ваших активов. Почему?

— У моего партнера были свободные средства, которые он вложил в нашу компанию. Мы понимаем, что разработкой будет заниматься именно наша компания. Мы с владельцами «Декарт Минералс» сейчас активно работаем над рабочим проектом по разработке этого месторождения и чуть позже сделаем презентацию.

Кроме того, мы уже проецируем дополнительные мощности, которые позволят нам увеличить добычу ильменита на базе Лекаровского месторождения. Также мы работаем по расширению линейки нашей продукции в Украине.

Какая сумма инвестиций предусмотрена для этих проектов?

– Я пока не готов ее назвать. Мы над этим работаем с партнерами и кредиторами.

сейчас жалуется на то, что из-за мобилизации и выезда за границу очень трудно найти специалистов. Какая у вас сейчас ситуация с кадрами? Как с бронированием персонала?

— У нас так же много вопросов по кадрам. Сейчас у нас забронировано 50% персонала, и завтра мы подаем новые документы на рассмотрение по критичности. Если мы это сделаем, то забронируем наших людей снова.

Вчера я прочитал, что некоторые предприятия из-за дефицита кадров начинают завозить людей из Бангладеш. На несложные работы можно везти иностранцев, местных квалифицированных работников бронировать. Мы пока еще не рассматривали это, но я бы не исключал такого сценария.

О заводе в США

В конце августа вы говорили, что канадская компания Hatch приступила к проектированию вашего завода в США. Когда вы планируете приступить к его строительству?

— Мы рассчитывали, что инвестируем в подготовку и проектирование этого завода деньги, которые мы заработаем в Украине. Но из-за понижения производства мы перенесли активное инвестирование на незначительный промежуток времени.

Кроме того, мы решили переформатировать этот проект. Раньше наш завод в США должен был производить только порошок для 3D-принтинга по нашей технологии. А теперь мы планируем пойти дальше и будем производить там конечные изделия. Год назад мы основали компанию «Велта Медикал», производящую в Украине титановые импланты. И мы хотим реализовать подобный подход в США. Сейчас мы меняем концепцию американского проекта. Я думаю, что через несколько месяцев мы проинвестируем всю сумму, которая необходима для проектирования и подготовительных работ. После этого уже приступим к строительству. Объем инвестиций не изменился — $100 млн, а доходность будет значительно больше, чем мы планировали раньше.

Вы уже определились с площадкой для строительства?

– Да, мы его выбрали. Уже утвердили это с проектировщиком и местными властями и получили предложения по льготам. Где именно будет завод, я не скажу.

В декабре вы получили письмо от Экспортно-импортного банка США о намерениях прокредитовать вашу компанию на $60 млн для строительства титанового завода в США. Как вам это удалось? Их не испугало, что вы украинская компания?

— Этот проект полностью независим от нашего украинского бизнеса. Завод будет использовать американское сырье, там будут работать граждане США и предприятие возглавит американец. Украинскими будут только инвестиции, технологии и акционеры.

Мы получили предварительное согласие от Эксим-банка США на финансирование этого проекта в рамках государственной программы США, направленной на замещение импорта из Китая. Это сейчас государственная политика США. Президент Трамп недавно написал в соцсети Х и в речи во время Давосского экономического форума отметил, что будет оказывать содействие иностранным инвесторам, которые будут выходить на американский рынок и строить там предприятия путем снижения налога. Но тех, кто будет завозить в США продукцию, произведенную в других странах, будут облагать высокими пошлинами. Это политика протекционизма. Она очень жесткая и прагматичная. И, как я считаю, очень правильная. Мне хотелось бы, чтобы в Украине было так же.

Где вы планируете найти еще $40 млн?

— Я уверен, что за несколько месяцев мы часть инвестируем сами, а по остальной части мы сейчас ведем переговоры с американскими компаниями. Это как финансовые компании, так и игроки на этом рынке.

Сколько вы планируете инвестировать собственных средств?

— Пока не готов сказать, потому что не до конца понимаю, какой объем инвестиций удастся договориться с американскими инвесторами. Кроме того, мне сложно прогнозировать производственные показатели наших активов в Украине.

О позициях россиян на глобальном титановом рынке

Как изменились позиции россиян на глобальном титановом рынке за три года полномасштабной войны? Намерения по замещению российского титана были задекларированы еще в 2022 году. Удалось ли это сделать?  

— Если говорить о компании «ВСМПО-Ависма», то у них все отлично. Они поставляют металлический титан авиагигантам Airbus, Embraer и Bombardier. Для меня было очень дико, когда я читал, что интересы российской титановой отрасли лоббировал лично президент Франции Эммануэль Макрон, звонивший премьер-министру Канады Джастину Трюдо, чтобы канадская Bombardier покупала именно российский титан. Кроме того, в РФ увеличилось производство оружия, которое также нуждается в титане. А излишки они успешно экспортируют, потому что санкций в отношении российской титановой отрасли нет.

У них почти не было собственной сырьевой базы, поэтому они были вынуждены покупать украинское сырье. Как у них сейчас с сырьевой базой?

— По моим данным, они почти решили свои проблемы с сырьем. Они импортируют его из Вьетнама, Китая и Казахстана. Также разрабатывают два горно-обогатительных комбината на своей территории. Россияне постепенно наращивают производство, прогнозируемо где-то в 2027-2028 годах они будут независимы в вопросе сырья.